Нефтянка останется без налогового маневра?

«Роснефть» против Минфина: почему нефтяники остались без налоговых льгот

Мораторий на налоговую поддержку нефтедобывающих компаний вводится до 31 декабря, сообщается на сайте Кремля. При этом к 1 декабря правительство должно провести инвентаризацию нефтяных проектов и оценить их рентабельность. Таким образом, просьба «Роснефти» о государственной поддержке своих арктических проектов в виде освобождения от налогов на сумму до 2,6 трлн рублей не была удовлетворена.

Вопрос о льготах для добывающих компаний приобретает особую остроту для отечественной экономики. Отрасль, которая дает больше половины доходов государственного бюджета, оказалась в патовом положении. Против нее работают сразу три мощных фактора, способных привести если не к коллапсу, то к постепенному затуханию активности.

Трудности впереди

Во-первых, аналитики в России и за границей стали дружно предсказывать низкие цены на нефть при ее изобилии, и не без оснований. Дешевеет добыча из сланцевых пород, на глубоководных промыслах в море, новые технологии сулят рынку избыток нефти с низкой себестоимостью. О ценах выше ста долларов за баррель придется забыть, как утверждают, например, специалисты Центра энергетических исследований Московской школы управления в Сколкове и Института энергетических исследований РАН в недавнем «Прогнозе энергетики мира и России до 2040 года».

На этом фоне, считают ведущие эксперты отрасли, глобальный рынок нефти уже к 2035 году или еще раньше столкнется с падением спроса. Бурное развитие электротранспорта, высокая энергоэффективность новой экономики вкупе с энергосбережением и в целом стратегический прицел мировой энергетики на отказ от ископаемых энергоносителей ударят в первую очередь по углю и нефти.

Во-вторых, этот сценарий будет чувствительным ударом для России потому, что добыча нефти здесь не дешевеет, а становится дороже с каждым годом. Минприроды и Минэнерго уже не раз докладывали на заседаниях правительства, что из всей оставшейся в российских недрах нефти примерно 70% относятся к трудноизвлекаемым запасам. Новых крупных открытий давно нет. Помнится, «Лукойл» предупреждал, что разработка трудноизвлекаемой нефти требует цен не ниже $80 за баррель. А если учесть, что нефтяные проекты долгосрочны и окупаются не раньше семи-десяти лет с начала инвестирования, вкладывать деньги в такую добычу при ценах в районе $60 нет никакого коммерческого смысла. Гарантий роста цен в будущем, как показывают аналитики-сценаристы, нет никаких.

Именно поэтому стратегической линией для главной российской отрасли стали два направления: стимулирование нефтеотдачи на давно действующих промыслах и выпрашивание налоговых льгот у государства. Нынешний уровень добычи поддерживается в основном за счет бурения дополнительных скважин, ввода в эксплуатацию обойденных ранее участков и горизонтов на старых месторождениях, а также технологических методов воздействия на пласт для интенсификации притока нефти из недр. А в условиях так называемого налогового маневра правительства, то есть увеличения налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) за счет сокращения экспортной пошлины, единственным спасением проектов, требующих дополнительных затрат, стали точечные налоговые льготы для избранных месторождений. Действующие льготы будут сохранены, как обещал в июне премьер-министр Дмитрий Медведев.

Третий фактор, отрицательно влияющий на российскую нефтяную отрасль, — это международные санкции. Если эмбарго на поставки в Россию технологий и оборудования для разработки сланцевой нефти пока мало повлияло на работу промыслов, на которых можно ока работать по-старому, то ограничение доступа к иностранным источникам капиталов уже сказывается на деятельности наших компаний. Российские банки не в состоянии предоставлять долгосрочные кредиты на выгодных условиях, и долгосрочные нефтяные проекты страдают от недофинансирования. К тому же с исчерпанием запасов «легкой» нефти операторам проектов уже примерно с 2025 года придется всерьез браться за трудноизвлекаемую нефть, которая потребует передовых технологий добычи, а технологии эти уже сейчас под запретом из-за санкций.

Иными словами, все говорит о том, что добыча нефти в России должна сокращаться. Еще в сентябре прошлого года министр энергетики Александр Новак заявил на заседании правительства, что при сохранении нынешних тенденций и условий добыча сократится с ожидаемого в 2021 году пика 570 миллионов тонн до 310 миллионов тонн к 2035 году. Это значит, что страна фактически покинет ряды экспортеров нефти и будет добывать лишь столько, чтобы удовлетворить внутренние потребности. Чтобы задержать падение, считают нефтяники и их лоббист Новак, отрасли необходимы налоговые льготы.

Нужны ли льготы

Тем не менее министерство финансов к льготам относится не просто настороженно, но резко отрицательно. Оно расценивает их как «выпадающие доходы» государства и видит в них угрозу для наполнения бюджета. Низкие цены на нефть и перспектива падающего спроса уже бьют по бюджету, а льготы и субсидии нефтяникам еще больше сокращают его доходную часть. Налицо несовпадение мнений и целей двух ведомств в составе кабинета министров, и пока неясно, какая из точек зрения победит в результате намеченной «инвентаризации» отрасли. Одержат верх нефтяники во главе с руководителем «Роснефти» Игорем Сечиным, поддержанные министерством энергетики, — госбюджету придется нелегко. Сможет настоять на своем министр финансов Антон Силуанов — сокращение нефтедобычи начнется, возможно, раньше, чем предполагают эксперты.

В этих обстоятельствах белой вороной выглядят требования гигантских налоговых льгот, которые необходимы для освоения нефтяных запасов в арктической зоне, как считает «Роснефть». На первый взгляд планы освоения Арктики и арктических природных ресурсов, включая запасы нефти и газа, представляются делом перспективным и нужным. С этой точки зрения намерение руководства «Роснефти» вложить от пяти до восьми с половиной триллионов рублей в нефтяной проект вблизи от побережья Северного Ледовитого океана заслуживает всяческого поощрения. Более того, от российского бюджета, по мнению руководства «Роснефти», не требуется никакого финансового участия: надо всего лишь освободить проект от налогов на сумму примерно 2,6 триллиона рублей.

Если следовать логике предложения, с которым к руководству страны обратился Игорь Сечин, то выгода очевидна: затрат государственных средств вроде бы никаких, а потенциальная польза огромна, тем более с учетом стратегической задачи освоения Арктики. Будут льготы — будет проект, а не будет льгот — не будет и проекта. Освобождение от налогов, строго говоря, субсидией не является. Это стимул для инвестирования в проект, который без такого стимулирования вообще не имеет шансов на осуществление.

Вот только этими соображениями при оценке эффективности запрошенных льгот ограничиваться нельзя. В глаза бросаются факторы, заставляющие усомниться в пользе принятия предложения «Роснефти» для страны.

Это проект не только затратный, но и долгосрочный. Окупить освоение нескольких групп месторождений в тяжелейших условиях Арктики, строительство 5500 километров нефтепроводов и прочей инфраструктуры в тундре, на вечной мерзлоте, а также нефтеэкспортных терминалов на трассе Северного морского пути сразу не получится. Учитывая размер капиталовложений, окупятся они не раньше, чем лет через 15-20, по самым оптимистичным оценкам, а эксперты, выступавшие в мае на пресс-конференции в Минвостокразвития, утверждают, что окупаемость проекта не будет обеспечена и через 25 лет. Вызывают сомнения и оценки ресурсной базы месторождений, которые предполагается включить в арктический проект. Доказанные запасы, по данным Минприроды, пока составляют 870 миллионов тонн, и объема этого явно недостаточно для того, чтобы оправдать вложения в размере 8,5 триллиона рублей.

Если же рынок нефти действительно начнет сжиматься к 2035 году под давлением падающего спроса, нет смысла вкладывать колоссальные средства в организацию добычи дорогостоящей арктической нефти, когда в мире и без этого виден переизбыток нефти с низкой себестоимостью.

Кроме того, надо учесть чрезвычайную экологическую ранимость Арктики. Многие специалисты выступают против нефтяных проектов в этой зоне, поскольку даже небольшая авария на нефтепроводах или промыслах может нанести непоправимый ущерб природе.

Откуда деньги

Главным налогом, от которого «Роснефть» просит освободить арктические проекты, является уже упоминавшийся НДПИ. Это эквивалент того, что в других странах называется «роялти» и представляет собой плату за пользование недрами, которые, согласно Статье 11 Конституции РФ, находятся в исключительной собственности государства. Отказ государства от НДПИ в пользу недропользователя — это фактически подарок компании или консорциуму, который приобретает все права на добытое сырье, ничего не оставляя настоящему собственнику. Расклад по меньшей мере некрасивый. А если учесть, что портовую инфраструктуру для экспорта нефти надо построить за государственный счет, как полагается по закону, то подарок выглядит еще привлекательней для получателя льгот.

И совершенно непонятно, из каких средств «Роснефть» собирается финансировать огромный проект. Компания заложила значительную часть своей добычи, чтобы еще долгие годы расплачиваться с китайцами поставками нефти за кредиты, которые ей понадобились для совершенно неоправданного с точки зрения эффективности укрупнения: поглощения частных компаний, начиная с ЮКОСа, ТНК-ВР, «Башнефти» и т. д. Получить долгосрочные кредиты за границей компания Игоря Сечина не может — она находится под международными санкциями, а российские кредиторы готовы предоставить ей деньги лишь на короткий срок и под грабительский процент. Не исключено, конечно, что руководство «Роснефти» рассчитывает на материальную помощь государства сверх планируемых льгот, но здесь стеной на защиту бюджета встанет министерство финансов.

И, наконец, увеличения рыночной стоимости «Роснефти» с началом инвестиций в арктический проект — и в итоге размера ее дивидендов в пользу государства — ожидать не стоит. Достаточно вспомнить, что причитающиеся госбюджету дивиденды компания перечисляет не в бюджет, а в компанию-прокладку «Роснефтегаз», а там все финансовые операции официально засекречены. Куда на самом деле идут средства из этой прокладки, проверке не поддается.

Долгие годы, пока задуманное начинание не окупится и не станет приносить реальный доход, сливки с проекта будут снимать только его инициаторы, но никак не российское государство и тем более не население страны.

Сейчас невозможно угадать, во что выльется «инвентаризация» нефтяных проектов. Можно предположить, что правительственные ведомства просто не справятся с этой задачей в срок до 1 декабря. Многие поручения президента остались невыполненными — достаточно вспомнить разработку «Генеральной схемы развития газовой отрасли», очередную «Энергетическую стратегию» и прочие документы, подготовка и утверждение которых тянутся годами. Неясно также, что будет и с мораторием на государственные льготы. Вполне возможно, что под лозунгами освоения Арктики правительству придется отступить под натиском Сечина и Новака и согласиться на спонсирование заведомо неэффективных и нерентабельных начинаний из «политических» соображений, как это уже не раз случалось.

Почем российский «налоговый маневр». Наивные вопросы про значение нефти для Беларуси

Беларусь и Россия опять делят нефтяные доходы. Тому виной так называемый налоговый маневр в РФ. Много об этом говорят, однако для неспециалистов — это темный лес. И чтобы разобраться в этой истории, для начала следует оценить значение нефтяного сектора для Беларуси. А оно велико. Поэтому и такой градус напряжения.

Сколько и у кого Беларусь покупает нефти?

Почти все углеводороды Беларусь закупает в России. Были попытки поставок нефти из Венесуэлы, Азербайджана и Ирана, но дешевле обходится беспошлинная российская нефть. Беларусь покупает ее по цене около 75% от мировой.

По данным Белстата, за январь-июнь 2018 года Беларусь импортировала из России 9 млн тонн на 3,4 млрд долларов. Цена составила 377 долларов за тонну (50,4 доллара за баррель). За тот же период средняя цена нефти марки Urals на мировом рынке была 68,83 доллара за баррель.

В 2017 году Москва и Минск договорились о поставке 24 млн тонн нефти в год, из которых фактически поставляется 18 млн тонн. А за 6 млн тонн Россия компенсирует Беларуси в рамках процедуры «перетаможки», то есть пошлины от этого объема «черного золота» просто поступают в бюджет Беларуси. По экспертным оценкам, «перетаможка» принесла 550−600 млн долларов за 2017 год. В этом году цифры могут быть и выше.

Осенью у сторон появились вопросы из-за увеличения поступления в белорусский бюджет средств от «перетаможки», связанной с ростом цен на нефть. В итоге Минск получил 11 октября от Москвы 263 млн долларов от «перетаможки», которые были недоплачены с июля.

Беларусь же добывает нефть и у себя. Куда она девается?

В 70-х годах в стране добывали почти 8 млн тонн нефти. Сейчас — 1,65 млн тонн. Приоритетом стратегии «Белоруснефти» до 2025 года является замедление темпов падения и стабилизация добычи на уровне 1,6 млн тонн в год. «Если мы не будем искать и разрабатывать новые месторождения, не будем бурить новые скважины, то через 2−3 года уровень добычи упадет до 1,2−1,3 млн тонн», — говорил зампред «Белоруснефти» Сергей Каморников.

Вся белорусская нефть идет на экспорт. Так экономически целесообразнее. По крайней мере пока нам доступно дешевое российское сырье. Средняя экспортная цена белорусской нефти в январе — июне 2018 г. составила 487,4 доллара за тонну. Очевидно, что выгоднее перерабатывать российскую нефть. В Беларуси же запасы «черного золота» — трудноизвлекаемые. Плюс к этому вся экспортная пошлина поступает в бюджет. Кроме того, это валютная выручка, которая положительно влияет на торговый баланс страны.

Беларусь также занимается добычей нефти в России и странах Латинской Америки. Но объемы меньше, чем в Беларуси, поэтому погоды не делают.

А сколько нефти стране нужно для собственных нужд?

Внутренняя потребность Беларуси в нефти, по разным оценкам, составляет 6−7 млн тонн нефти. Из этого сырья страна производит не только топливо, но и химическую и промышленную продукцию для собственных нужд.

Казалось бы, этим можно было ограничиться. Но в Беларуси находятся два крупных нефтеперерабатывающих завода (НПЗ). В их модернизацию будут вложены 3,5 млрд долларов. От жизнеспособности НПЗ зависит как минимум судьба двух городов, Мозыря и Новополоцка. Поэтому Беларуси в случае удачной конъюнктуры выгодно перерабатывать как можно больше нефти и продавать больше продукции на экспорт. А мощности после окончания модернизации позволят перерабатывать суммарно как раз 24 млн тонн нефти.

Сколько Беларусь зарабатывает на экспорте нефтепродуктов?

Согласно данным белорусской официальной статистики, за полгода Беларусь поставила на экспорт 6,6 млн т нефтепродуктов на 3,36 млрд долларов. Это ключевой экспортный продукт.

По итогам 2018 года ожидается, что Беларусь продаст на экспорт около 12 млн тонн нефтепродуктов. Из них 11 млн тонн составят поставки спецэкспортера Белорусской нефтяной компании (БНК). Основные группы — это дизтопливо (34% от общего объема поставок), мазут (28%) и бензины (22%).

Крупнейшим покупателем белорусского топлива является Украина. Доля БНК в украинском импорте бензинов составляет 81%, в импорте дизтоплива — 40%. Спецэкспортер также большие объемы поставляет в порты стран Балтии, откуда трейдеры развозят отечественный бензин и дизель по разным странам мира.

А Беларусь только продает нефтепродукты? Писали, что и покупает

По данным агентства Argus, железнодорожные поставки нефтепродуктов из России в Беларусь в январе — августе 2018 года составили 2,38 млн тонн, что на 375 тыс. тонн больше, чем за аналогичный период 2017 года. Больше всего отгружалось мазута (860 тыс. тонн), нафты (733 тыс.) и вакуумного газойля (589 тыс). В денежном выражении получилось около 1 млрд долларов.

Часть продукции предназначалась для нужд нефтехимических заводов Беларуси. Но львиная доля нефтепродуктов реэкспортировалась преимущественно в Украину и страны Балтии. И это вызывало недовольство Москвы, потому что приносило белорусскому бюджету дополнительные доходы от пошлин, а российскому — потери. С 1 октября Россия ввела запрет на экспорт светлых и темных нефтепродуктов, а также сжиженного углеводородного газа в Беларусь. А вот заявки для нужд белорусских заводов обещает удовлетворять в полном объеме. В Москве посчитали, что Беларуси можно импортировать лишь 100−300 тыс. тонн российских нефтепродуктов в год, но никак не нынешние 2−3 млн тонн.

Это не первый подобный спорный случай в белорусско-российских отношениях. Ранее была нашумевшая история с растворителями и разбавителями. В Москве считали несправедливой дополнительную наживу Беларуси. «Мы купили товар, за него заплатили. Точно так же металлы покупаем, комплектующие, делаем трактор МТЗ и продаем. Претензий же нет. Нет, здесь, как я говорю, отходы нефтепереработки, которые не реализуются в России, компании продали нашим, мы доработали (нашли технологию), продали, заработали какую-то копейку», — пытался отстоять позицию белорусской стороны Александр Лукашенко. Но не получилось.

Интересно, что как ранее, так и сейчас поставками занимались белорусские и российские олигархи.

А в чем проблема теперь? Что за налоговый маневр?

Россия запустила налоговый маневр в нефтяной сфере в 2015 году. Сейчас сверстан план по его завершению. Предполагается, что в 2021−2024 годах вывозная пошлина на нефть в России, которую не уплачивает Беларусь при импорте углеводородного сырья, снизится с 30 до 0%. Одновременно с этим будет повышаться налог на добычу полезных ископаемых, что может привести к увеличению входящей стоимости нефти для Беларуси до фактически мирового уровня.

Ожидается, что в 2021 году она вырастет до 416 долларов за тонну. Сейчас, как говорилось выше, это около 75% от мировой рыночной цены на нефть.

Халява закончилась?

Да, но есть нюансы. По мнению Минска, действия Кремля противоречат сути создания Евразийского экономического союза, который предполагал создание единого рынка энергоносителей.

За три последних года Беларусь недополучила из-за налогового маневра 3,6 млрд долларов. По оценкам белорусской стороны, потери для Беларуси за последующие годы составят порядка 8−12 млрд долларов в зависимости от цены на нефть. Треть — это выпадающие доходы бюджета от экспортных пошлин. Остальное — ухудшение экономики двух нефтеперерабатывающих заводов.

Источника, который бы заместил выпадающие доходы, сейчас попросту нет. Потери доходов бюджета будут компенсироваться в основном за счет сокращения расходов, прогнозировал замминистра финансов Андрей Белковец.

Россия, реализуя налоговый маневр, вводит новый механизм субсидирования собственных переработчиков нефти (отрицательный акциз), для введения которого в белорусском бюджете средств нет. В Минфине Беларуси предполагают, что в результате этого может сложиться непропорциональный рынок топлива: в нашей стране стоимость топлива в таком случае будет намного превышать цену топлива в России, а «российские нефтепродукты будут вытеснять белорусские нефтепродукты с нашего собственного рынка».

В этой ситуации Минск пытается договориться с Москвой о компенсации Беларуси последствий налогового маневра. Рассматриваются два варианта компенсации: Россия предлагает межбюджетный трансферт, а Беларусь, по словам премьер-министра Сергея Румаса, предпочитает «фиксацию этой компенсации в цене получаемой нефти». Стороны планировали найти взаимоприемлемое решение к 15 декабря этого года.

Значит, с 2024 года в Беларуси будут мировые цены и на бензин?

Недавно концерн «Белнефтехим» уже ответил на злободневные вопросы о цене бензина. Уровень цен на нефтепродукты зависит от многих факторов: стоимости нефти, налоговой нагрузки, курса валют, уровня цен в сопредельных государствах, ряда других показателей. Ранее, в начале 2010-х годов, до начала российского налогового маневра, когда цена российской нефти не превышала 50% от мировой, у НПЗ была возможность помогать населению за счет более прибыльного экспорта. Сейчас такой возможности нет.

Вместе с тем на внутреннем рынке Беларуси концерн придерживается политики сдерживания цен. В настоящее время цена на моторное топливо в Беларуси дотируется нефтеперерабатывающими заводами, которые несут убытки и не имеют возможности возместить возросшие затраты на приобретение нефти, которая составляет в затратах НПЗ более 80%. Так продолжаться не может. Заводам необходимы деньги на покупку и переработку нефти, чтобы рынок Беларуси вообще не остался без своего бензина. Концерн считает обоснованным установление цены на моторное топливо как минимум на уровне, компенсирующем затраты НПЗ. В этом суть регулярного повышения стоимости топлива на копейку.

Чтобы подготовиться к работе в новых условиях, НПЗ пытаются ускорить модернизацию своих мощностей. Ожидается, что глубина переработки нефти составит порядка 90%, выход более маржинальных светлых нефтепродуктов увеличится до 70%. А вот что будет через несколько лет с ценой на нефть, «братскими отношениями» с РФ и валютным курсом, вряд ли кто сейчас сможет точно предсказать. Поэтому и ответ на вопрос о будущем цен на бензин неоднозначный.

Россия не будет платить Белоруссии компенсацию за налоговый маневр в нефтянке

Российская сторона дала понять Белоруссии, что не собирается компенсировать Минску выпадающие доходы от завершения налогового маневра в нефтяной отрасли, из-за которого соседская республика лишится возможности покупать нефть на льготных условиях.

Позицию Москвы обозначил замглавы МИД РФ Григорий Карасин. В интервью РИА «Новости» он заявил, что

«налоговый маневр — это суверенное право России, поэтому едва ли корректно говорить о какой бы то ни было «компенсации». По словам замминистра, речь может идти лишь «о возможном содействии Белоруссии в смягчении последствий проводимого в России «налогового маневра».

«Данный вопрос – в проработке, он будет решен комплексно. В этой связи давать какие-либо оценки сейчас преждевременно», — добавил дипломат. Впрочем, из сказанного и так понятно: компенсировать убытки Минску в обязательном порядке никто не собирается, если Москва и пойдет на какие-либо уступки, то исключительно в качестве жеста доброй воли.

Баталии и маневры

Налоговый маневр в нефтяной отрасли России долгое время был предметом ожесточенных дискуссий на всех уровнях — очень много интересантов у этой сложной темы, очень много политических и экономических линий сходятся в одной точке, очень долго Минфин и Минэнерго шли к сближению позиций и выбирали оптимальный для всех вариант.

В итоге был принят следующий сценарий: в течение шести лет поэтапно будут снижаться экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты — с 30% до нуля от цены нефти. Одновременно пропорционально будет повышаться налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Дополнительные доходы от НДПИ в результате налогового маневра принесут бюджету порядка 10,8 трлн рублей, поскольку они полностью идут в госказну. При этом будет введен ряд механизмов для поддержки и стимулирования нефтепереработки в стране. На момент принятия профильных поправок в законы они оценивались в 3,4 трлн руб. То есть бюджет по факту останется в плюсе.

В результате нефтяной реформы экспортировать нефть и нефтепродукты станет выгоднее. Потери компаний от увеличения налога на добычу полезных ископаемых правительство РФ компенсирует льготами — компромисс найден. Но лишь внутри страны.

Минск почувствовал себя чужим на этом празднике и ожидаемо обиделся: ранее Белоруссия могла получать российскую нефть беспошлинно, а теперь вместо пошлины будет повышенный НДПИ, то есть льготы уйдут и цена на сырье для республики вырастет за счет налоговой нагрузки.

Белоруссия из-за таможенных льгот сегодня приобретает российскую нефть по цене около 75% от мировой, что создает выгодные условия для белорусских НПЗ, а по факту белорусский бюджет получает ту прибыль, которую из-за льгот недополучает российский.

Кроме того, в Белоруссию идет часть российских нефтепродуктов, которые будут поддерживаться за счет «отрицательного акциза» из бюджета РФ. У республики возможности провернуть аналогичный маневр нет, поэтому в Минске опасаются, что из-за этого российские нефтепродукты будут вытеснять белорусские с собственного рынка.

В августе 2018 года замминистра финансов Белоруссии Дмитрий Кийко заявил, что Минск будет требовать от Москвы компенсации выпадающих доходов. По его словам, только за 2021 год эта сумма составит около $300 млн. Президент Александр Лукашенко подсчитал, что за шесть лет бюджет республики недополучит $11 млрд.

В Москве и раньше скептически оценивали вероятность компенсаций Минску, отмечая, что говорить об этом можно только при продвижении в вопросе интеграции экономик двух стран. Однако интеграция забуксовала, и участившиеся переговоры между странами пока к ощутимым результатам не привели. В Минске как-то высказывали опасения по поводу своего суверенитета. Теперь о суверенном праве на налоговый маневр открыто говорят и в Москве.

Грязь «Дружбе» не помеха

Казалось бы, козырь Белоруссии подкинула судьба в лице загрязненной хлорорганическими соединениями нефти в трубопроводе «Дружба». В апреле такая нефть из России попала на белорусские НПЗ и в экспортную трубу. Лукашенко заявил о том, что убытков его страна понесла на сотни миллионов долларов, и призывал свое правительство активнее требовать компенсации с России в лице «Транснефти».

«Не надо орать, наступать и прочее, но свои интересы надо блюсти. Но ползать на коленях не надо. Надо садиться и по-деловому решать», — заявил Лукашенко в начале июня.

Однако в России не спешат отсчитывать банкноты: в Минэнерго уже отмечали, что «Транснефть» компенсирует всем пострадавшим убытки, но только если они смогут обосновать свои претензии. Что до недополученной прибыли, то тут вообще рано подводить итоги — в оставшееся до конца отчетного периода время и НПЗ, и транзитеры смогут нагнать объемы поставок.

Белоруссия попыталась сделать ход конем: инициировала повышение платы для России за транзит по «Дружбе» через свою территорию — с 1 августа на 21,7%. Соответствующее письмо ОАО «Гомельтранснефть Дружба» направило в «Транснефть», правда, сообщило об этом посредством СМИ.

«Во втором квартале 2021 года для ОАО «Гомельтранснефть Дружба» наступили непредвиденные и неконтролируемые обстоятельства, связанные со значительным отклонением от заявленных ранее ПАО «Транснефть» объемов транспортировки нефти по белорусскому участку, которые оказали существенное влияние на показатели производственно-финансовой деятельности «Гомельтранснефть Дружба» в текущем году», — процитировал письмо «Интерфакс». Впрочем, в России довольно быстро заявили, что оснований пересматривать тариф вне ранее оговоренных сроков нет.

В «Транснефти» не видят поводов повышать тариф, сообщил журналистам официальный представитель компании Игорь Демин.

«Есть установленный порядок рассмотрений обращений по пересмотру тарифов в плановом порядке. Комментировать какие-то основания для изменения тарифов вне этих процедур нет оснований», — заявили в ФАС.

«Они пытаются вернуться за стол переговоров по поводу компенсации за налоговый маневр и цен на газ с 1 января 2021 года. Вот это им нужно»,

Вопрос с тарифом на газ для соседей тоже не решен: в новом году цены могут подскочить с согласованных на 2021 год $127 до $150-160 за 1 тыс. кубометров.

Пряники кончились

Эксперты убеждены, что несмотря на жесткую риторику, которая в последнее время исходит от Москвы, Минск не останется совсем уж проигравшей стороной в этой битве.

Вопрос с налоговым маневром в итоге будет решён, хотя он довольно сложный, но тем не менее какой-то компромисс в итоге должен быть найден, полагает начальник отдела инвестиций «БКС Брокер» Нарек Авакян.

«Российская сторона просто устала применять пряник в отношениях с Белоруссией и начала понемногу пользоваться кнутом.

И я бы не стал совмещать вопрос компенсации по налоговому маневру с инцидентом с «Дружбой» — все-таки в первом случае речь идет о межгосударственных отношениях, а во втором — о коммерческих», — добавляет эксперт.

«Белоруссия по-прежнему остается нашим приграничным соседом, и риторика нашего президента заключается в том, что нужно дружить, особенно с соседями, но в разумных пределах, могут быть рассмотрены дополнительные возможности взаимовыгодного сотрудничества в качестве альтернативы нефтяных доходов», — отмечает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев.

Что касается компенсации за грязную нефть в «Дружбе», то она рассчитывается исключительно из технических соображений и вряд ли может включать в себя дивиденды за политическую позицию, заключает эксперт.

Налоговый маневр губит отечественную нефтянку

Россия рискует проиграть борьбу за рынок углеводородов

Конкуренция на мировом нефтяном рынке растет. Появилась четкая тройка лидеров – это США, Россия и Саудовская Аравия, причем США уже выходят на первое место. В этой конкурентной борьбе Россия, похоже, может проиграть и потерять даже второе место. Главная причина – отсутствие в стране стабильного налогового режима, а также решения правительства по завершению большого налогового маневра в нефтяной отрасли, разработанные и принятые в одностороннем порядке. И это в тот период, когда ведущие мировые нефтяные компании на Западе получают мощную государственную поддержку в виде снижения налогов и получения субсидий.

Если говорить об успехах США, то причины нефтяного прорыва вполне понятны. По мнению старшего аналитика БКС «Премьер» Сергея Суверова, «это связано во многом с тем, что администрация Трампа поддерживает свои нефтяные компании. Прошла налоговая реформа, был снижен налог на прибыль корпораций с 35 до 21%, но именно нефтяные компании получили беспрецедентные льготы. Многие из них не платили вообще налогов в прошлом году, такие компании, как Chevron, Halliburton, получили налоговые льготы из бюджета».

В итоге Exxon в прошлом году получила благодаря снижению налога на прибыль 5,9 млрд долл., Chevron – 3,2 млрд. Та же картина в Саудовской Аравии, где налоговая нагрузка для нефтяников снижена с 85 до 50%. Кроме того, компании королевства получают субсидии в случае стабилизации цен на внутреннем рынке. В России же, наоборот, налоговая нагрузка остается высокой.

«США в прошлом году впервые стали нетто-экспортером газа и в декабре впервые с 1949 года стали нетто-экспортером нефти, то есть они вошли на мировой рынок и стали очень сильно теснить конкурентов за счет агрессивной поддержки государством своих нефтяных компаний, – напоминает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. – И при этом компании имеют налоговые льготы. В прошлом году они, по-моему, вообще налогов не платили, то есть делали все для того, чтобы они могли расшириться, захватить рынок. Если раньше можно было сидеть, спокойно качать нефть, продавать сырье и ни о чем не думать, то сейчас это становится невозможно». По мнению эксперта, сегодня наблюдается глобальный тренд: компании уходят в сложные, но наиболее доходные производства – в нефтехимию, нефтепереработку и газохимию. К примеру, Saudi Aramco более 40% своей выручки получает от нефте- и газохимии. Но развивать эти отрасли она может именно благодаря тому, что государство оставляет компании средства на развитие.

«США и Саудовская Аравия, пользуясь тем, что они довольно сильные игроки, доминирующие на рынке, предоставляют своим компаниям максимум преференций, – подчеркивает директор Центра политической информации Алексей Мухин. – Если мы будем продолжать душить налогами нефтяную отрасль, мы просто проиграем этот рынок. Необходимо вести более агрессивную политику, поддерживать отечественные компании. Агрессивная политика – это модель поведения США и Саудовской Аравии. Они не стесняются делать то, что остальные в приличном обществе должны бы стесняться делать. То есть я имею в виду крайние формы протекционизма для своих компаний, возможность наплевать на нормы международного сотрудничества, на нормы ВТО, на нормы поведения на нефтяном рынке. При этом активно используются не только экономические и фискальные рычаги, но и помощь компаниям, прямое их субсидирование и т.д. Речь идет и о политических моментах. Почему американские компании, особенно нефтяные, так обожают Дональда Трампа, хотя сначала выступали против него? Потому что он просто действует в их интересах. Он глобальный лоббист. Если наши российские власти, политические власти начнут действовать точно так же, то мы получим конкурентные преимущества. Если мы их не получим, то потеряем рынки, от этого никуда не деться».

По мнению эксперта, российские фискальные и финансовые ведомства, в первую очередь Минфин, ведут весьма противоречивую работу: «Возникает вопрос: вы что, за супостата, что ли? Вы – «пятая колонна» какая-то? Рынок развивается нормально, организм развивается нормально, если существуют четкие правила игры, которые можно прогнозировать. Тогда и бизнес зарабатывает, и можно нормально развиваться. Когда правила игры постоянно меняются, когда временные фискальные меры становятся постоянными, организм просто не развивается. Он начинает слабеть, он начинает бороться за выживание. Где уж тут о глобальной конкуренции говорить?»

«Бизнес может хорошо работать, он может работать гениально, он может работать лучше всех в мире, – говорит Михаил Делягин, – а потом приходит Минфин и создает налоговую конструкцию, в которой работать нельзя в принципе». Эксперты напоминают по этому случаю ставший уже расхожим термин «бюджетобесие». Сергей Суверов подчеркивает, что в РФ имеется профицит бюджета, а Фонд национального благосостояния в следующем году уже составит 10% ВВП (то есть резервы есть), что говорит о «бюджетном фанатизме». И с этим трудно спорить, так как по состоянию на 1 мая государство имеет в казне 11,1 трлн руб. неиспользуемых остатков федерального бюджета.

Нефтяные компании РФ имеют уникальную стратегию, которая позволяет им побеждать на мировом рынке, убежден ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев: «За последние годы результаты очень впечатляющие. Смысл этой стратегии в том, что мы организуем альянсы с потребителями нефти, причем пускаем их очень близко в свою нефтедобывающую отрасль. В результате у нас возникают цепочки, которые позволяют получать дополнительную прибыль всем участникам. И в этой ситуации Саудовская Аравия не может с нами конкурировать. Они пытались перекупить завод в Вадинаре, в Индии, который купила «Роснефть», но сделать ничего не смогли, потому что наши предложили 49% акций добывающих компаний в обмен на акции завода в Вадинаре, а Саудовская Аравия, кроме денег, ничего предложить не может».

Для нефтяной отрасли страны крайне важно создавать кластеры, сегменты опережающего развития, в том числе в нефтехимической отрасли, чтобы успешно конкурировать на мировых рынках. Крупные американские компании, как и саудовские, сегодня именно этим и занимаются. России нужно действовать аналогично, но этому мешают неприемлемые налоговые условия. Как говорит Михаил Делягин, «правительство прилагает титанические, колоссальные усилия для расчистки российского рынка для глобальных корпораций. Для того чтобы здесь не было нефтехимии, не было нефтепереработки и т.д.».

Речь идет в первую очередь о пресловутом налоговом маневре. Смысл этого маневра, говорит эксперт, в том, «чтобы в России было невыгодно производить бензин, а было выгодно сырую нефть отдавать на Запад, чтобы там добрые хорошие люди с правильными лицами производили бензин и продавали его нам сюда, потому что у нас в результате этих действий повышают себестоимость сырой нефти и снижают пошлины на экспорт». То есть фактически внутреннюю цену делают такой же, как в мире. В итоге в цене бензина три четверти – это налоги. Причем помимо повышения общего налогового бремени государство занимается дезорганизацией отрасли путем постоянного изменения налоговых правил, потому что 50 поправок в Налоговый кодекс внесено только за последнее время.

Создается ситуация, когда нефтепереработка, как и нефтехимия, в России становится нерентабельной отраслью. Крупные корпорации внутри себя дотируют нефтепереработку за счет прибылей, а независимые НПЗ, как выясняется, работать в таком режиме не могут.

Наглядный пример – ситуация вокруг проекта Восточного нефтехимического комплекса (ВНХК). Как уже писала «НГ» (см. номер от 16.05.19), «Роснефть» прекратила разработку проекта, который предполагал строительство НПЗ и нефтехимического комплекса в Приморье. Но фискальные действия Минфина не позволяют проекту ВНХК достичь уровня рентабельности аналогичных нефтехимических проектов, реализуемых в США и на Ближнем Востоке. В Минфине, похоже, не собираются помогать отрасли, предпочитая вводить все новые схемы налогообложения нефтяников. И можно смело утверждать, что пресловутый налоговый маневр погубил перспективный проект.

Такая же ситуация и с ценами на бензин. «В прошлом году подскочили цены на бензин на внутреннем рынке, – напоминает Рустам Танкаев. – Правительство немедленно снизило акциз, и цены на бензин зафиксировались и даже несколько упали. Но при этом правительство стало готовить настоящую программу по уничтожению нефтепереработки в России. В чем она состояла? Тщательно эшелонированно подготовили фиксацию цен на бензин и дизельное топливо административными мерами и одновременно подготовили повышение налогового бремени на нефтепереработку. В результате, как мы знаем, 31 октября прошлого года были зафиксированы цены на бензин, а с 1 января в полтора раза увеличили налоговую нагрузку на нефтепереработку. Сюда вошло всё: и налог на добычу полезных ископаемых, то есть налоговый маневр, и повышение акцизов в полтора раза, и рост НДС, и рост тарифов на перевозку и бензина, и, естественно, сырой нефти – все вместе. Все вместе сделало все нефтеперерабатывающие заводы в России нерентабельными, все до единого. Все 37 крупных заводов и все 22 мелких нефтеперерабатывающих завода – все стали убыточными».

«Нужно просто расстаться с бюджетобесием, – резюмирует Михаил Делягин. – Снизьте налоги, нормализуйте ситуацию, откажитесь от налогового маневра, положите акцизы на место, положите НДС на место, и все будет в порядке. Ради чего они загоняют деньги в федеральный бюджет, который захлебывается от них? Более 11 трлн они накопили, они в этом году 3 трлн хотят еще дополнительно туда сложить. Так Чаушеску довел Румынию до революции в 1989 году».

Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

«Роснефть» против Минфина: почему нефтяники остались без налоговых льгот

Трудности впереди

Нужны ли льготы

Откуда деньги

Нефтянка останется без налогового маневра?

Президент России Владимир Путин на совещании по развитию ТЭК в Астрахани на прошлой неделе поручил правительству ускорить принятие решения по налоговому маневру в нефтяной сфере. Речь идет о нескольких неделях, пояснил Трунин. “По крайней мере точно решение должно быть принято в июне по параметрам – мне кажется, это вполне серьезно”, – сказал он.

По словам Трунина, Минфин в результате переговоров с Минэнерго сегодня фактически принял предложения последнего, предполагающие увеличение срока маневра до четырех лет. При этом в 2015г. изменения будут такими, как предлагал Минфин в рамках первого этапа маневра. А второй этап будет растянут до 2018г. “С 1 января 2018г. мы имеем практически те же самые параметры, экспортная пошлина 30% на нефть, мазут – те же 100%, пошлина на светлые нефтепродукты порядка 26%, ставка НДПИ порядка 1000 руб. за тонну”, – пояснил он.

С 2015г. экспортная пошлина составит 42%, добавил Трунин. Минфин и Минэнерго “понимают друг друга” в том, продолжил Трунин, что сохраняется действующая система льгот для нефтяников. “Нам нужно принять решение по очень важному вопросу, связанному с акцизами”, – продолжил представитель Минфина.

Параметры роста цен на нефть, составляющие примерно 2-2,5 руб. на конец маневра, компенсируются за счет снижения акцизов. При этом, напомнил он, будут выпадать доходы федерального и региональных дорожных фондов. Их предстоит компенсировать, возможно, с помощью нового источника поступлений. Для этого потребуется внести изменение в бюджетное законодательство.

Еще один механизм придется придумать, чтобы компенсировать рост цен нефтепродуктов в тех отраслях, где нет акцизов, например в производстве авиакеросина. “Здесь может быть какое-то возмещение из бюджета”, – полагает Трунин. Этими деталями, уточнил он, имеет смысл заниматься уже после принятия основных параметров налогового маневра.

Отвечая на вопрос журналистов об обеспокоенности компании “Роснефть” по поводу возможных негативных последствий от предлагаемого маневра, Трунин заметил, что министерства ведут работу с компанией. “Если это действительно окажется так, как говорит Игорь Иванович, естественно, мы не будем этого проводить. Естественно, мы от этого (маневра. – Примеч. РБК) откажемся”, – сказал он.

Первоначальный вариант налогового маневра от Минфина предполагал, что в течение двух лет, до 2016г., экспортные пошлины на нефть, светлые нефтепродукты и масла будут снижены более чем наполовину. Параллельно будет повышена ставка НДПИ на нефть до 1005 руб. за тонну, более чем в два раза от текущих уровней. С 1 января 2014г. НДПИ на нефть составляет 493 руб. за тонну, с 1 января 2015г. ставка должна составить 530 руб. за тонну без учета маневра. Чтобы сдержать рост цен на нефть и бензин на внутреннем рынке, Минфин предлагал резко снизить топливные акцизы.

Минэнерго же предлагало установить ставку НДПИ на нефть на уровне 625 руб. за тонну с 2015г. и на последующие годы, снизить предельный коэффициент изъятия при расчете ставки экспортной пошлины на нефть с 57 до 51% в 2015г., а на последующие годы предусмотреть более плавное поэтапное повышение ставок вывозных таможенных пошлин на мазут: с 2015г. — 80% от ставки вывозной таможенной пошлины на нефть, с 2016г. — 90%, с 2017г. — 100%.

Источники:
http://news.tut.by/economics/619082.html
http://www.gazeta.ru/business/2019/07/19/12510151.shtml
http://www.ng.ru/economics/2019-05-21/4_7578_tax.html
http://www.forbes.ru/biznes/380477-rosneft-protiv-minfina-pochemu-neftyaniki-ostalis-bez-nalogovyh-lgot
http://www.rbc.ru/economics/09/06/2014/57041e1d9a794761c0cea72d
http://znaybiz.ru/news/neftyanye-nalogi-snova-stolknulis-so-starymi-sporami.html